Великие Мистерии, к которым кандидаты допускались только тогда, когда проходили Малые (и то не всегда), были посвящены
матери Персефоны - Церере и представляли ее как скитающуюся по миру в поисках своей дочери. У Цереры для поисков дочери (души) имелось два факела: интуиция и разум. Наконец она нашла свою дочь недалеко от Элевсина и в благодарность за это научила людей возделывать злаки и основала Мистерии. Церера предстала перед Плутоном, богом мертвых душ, и умоляла его отпустить Персефону домой. Сначала бог отказался сделать это, потому что Персефона вкусила граната, плода смерти. Наконец он согласился отпустить ее с условием, что Персефона будет возвращаться к нему в царство мертвых Гадес на полгода.
Греки верили, что Персефона олицетворяла солнечную энергию, которая в зимние месяцы живет под землей у Плутона, а в летнее время возвращается назад с богиней плодородия. Есть легенда, что цветы любя Персефону и по ее уходу к Плутону умирают от печали. Хотя профаны непосвященные имеют по этому поводу свою точку зрения, истины греческих аллегорий скрываются жрецами, которые одни только и распознают тонкости этих сказании и легенд, религиозных и философских.
Томас Тэйлор выразил значение Великих Мистерий следующим образом: "Великие Мистерии неявно, с помощью мистического и восторженного видения, облагораживали Душу, освобождая ее от материальной природы и постоянно вознося реальность к интеллектуальному (духовному) видению".
Точно так же, как в Малых Мистериях символизировалось внутриутробное развитие человека, когда сознание спускалось 9 дней (девять дней символизировали 9 месяцев) в мир иллюзий и набрасывало на себя покрывало нереальности, Великие Мистерии символизировали принципы духовного возрождения и открывали посвященным не только простейшие, но и прямые и полные методы освобождения своей высшей природы от бремени материального невежества. Подобно Прометею, при кованному к кавказской горе, высочайшая природа человека прикована к его ограниченной личности. Девять дней инициации были также символическим представлением девяти сфер, через которые душа спускалась - в процессе принятия земной формы. Ученику давались секретные рецепты для духовного развития в высших сферах. Суть их неизвестна, но имеются все основания полагать, что они похожи на брахманистские Мистерии, так как было известно, что Элевсинские Мистерии заключались санкритским словом "Konx Om Pax".
Та часть аллегории, в которой говорится и о шестимесячном пребывании Персефоны у Плутона и о разрешении в течение других шести месяцев посещать верхний мир, заслуживает глубокого размышления. Вероятно, элевсинцы считали, что душа оставляет тело во время сна или может оставить тело при специальной тренировке, которую элевсинцы могли обеспечить. Таким образом, Персефона должна была оставаться хозяйкой царства Плутона в часы бодрствования и должна была подниматься в духовные миры во время сна. Инициируемого учили, как просить Плутона отпустить Персефону (душу посвященного) из тьмы материальной природы на свет разума. Когда посвященный освобождался от глиняных кандалов и окаменевших концепций, он освобождался не только на период своей жизни, но и на всю вечность, потому что никогда его душа не отрешится от тех свойств, которые после смерти будут средством проявления и выражения ее в небесном мире.
В противоположность идее Гадеса, как нижнего царства, боги населяют вершину горы. Хорошо известный пример - гора Олимп, где обитают двенадцать божеств греческого пантеона. Неофит проходит при инициации помещения все более блистательные, что символизирует восхождение души от низших миров к области света. Наконец он входит в сводчатую комнату, где стоит прекрасно освещенная скульптура богини Цереры. Здесь в присутствии высших жрецов Мистерий, одетых в богатые одежды, его посвящают в высшие секреты. После этого его нарекают Эпоптесом, что означает "видящий непосредственно". По этой причине процедуру называли аутопсией. Посвященному давались священные книги, написанные, вероятно, шифром, вместе с каменной табличкой, на которой были написаны секретные инструкции.
В "Обелиске в масонстве" Дж. Вайсе изображает персонажей Элевсинских Мистерий: жреца и жрицу, направляющих инициацию, мужчину и женщину, несущих факел, мужчину - герольда и пару, обслуживающую алтарь. Там было много людей и более низкого ранга. Он говорит, что, согласно Порфирию, жрец изображал платоновского Демиурга, или Создателя мира, факелоносец - Солнце, человек при алтаре - Луну, герольд, - Гермеса, или Меркурия, а остальные - малые звезды.
Из преданий известно, что инициация сопровождалась странными и как будто сверхъестественными явлениями. Многие из посвященных свидетельствовали, что они видели живых богов. Было ли это результатом религиозной экзальтации или же действительного сотрудничества невидимых сил с жрецами, остается тайной. Апулей в "Золотом осле" так изображает то, что скорей всего было его инициацией в Элевсинские Мистерии:
"Достиг я рубежей смерти, переступил порог Прозерпины и вспять вернулся, пройдя чрез все стихии; в полночь видел я солнце в сияющем блеске, предстал пред богами подземными и небесными и вблизи поклонился им".
Женщины и дети допускались в Элевсинские Мистерии, и одно время инициации подвергались тысячи. Поскольку вся эта масса не была подготовлена к высшим духовным и мистическим доктринам, внутри общества было разделение. Высшее учение давалось только избранным, способным понять философские концепции. Сократ отказался быть инициированным в Мистерии, поскольку, и не состоя в них, знал, что членство закроет ему рот. То, что Мистерии давали великие и вечные истины, свидетельствуется многими выдающимися умами древности. Уваров спрашивает: "Разве говорили бы такие люди, как Пиндар, Платон, Эрикур, Цицерон о Мистериях с таким восхищением, если бы жрецы ограничивались громким произнесением собственных суждений или же доктрин ордена?"
Одежды инициированных сохранялись очень долго, и верили, что они имеют необычные свойства. Точно так же, как душа не имеет других покровов, кроме мудрости и добродетели, кандидаты, не имея знания, представали в Мистериях неодетыми, и сначала им давалась шкура животного, а позднее священная одежда, символизирующая философское учение, принятое посвященным. По ходу инициации кандидат проходив через двое ворот. Первые вели в нижние миры и символизировали рождение души в невежестве. Вторые вели в комнату, освещенную скрытыми лампадами, в которой статуя Цереры символизировала верхний мир Истины и Света. Страбон утверждает, что великий храм Элевсина мог вместить двадцать или даже тридцать тысяч человек. Пещеры, посвященные Заратустре, также имели два входа, символизирующих рождение и смерть.
Следующий отрывок из Порфирия дает адекватное представление о символизме Элевсинских Мистерий. "Бог, будучи светлым принципом, восседает посредине наиболее тонкого огня и остается невидимым для тех, кто не поднялся выше материальной жизни. По этому поводу нужно отметить, что вид прозрачных тел, таких, как кристалл, мрамор и даже и ость, дает представление о божественном свете точно так же, как при и виде золота возникает идея чистоты, потому что оно не подвержено ржавчине. Некоторые предполагали, что черный камень означает невидимость божественной сущности. Чтобы выразить Высшую Идею, Божество должно принять человеческую форму, обязательно прекрасную, потому что Бог есть источник красоты. Это может проявиться в человеке, сидящем или стоящем в той или иной позе, любого возраста и пола, девушке или юноше, муже или невесте, с тем, чтобы все оттенки и степени красоты были замечены. Все, что сияет, было приписано богам, сферам и всему сферическому - Вселенной, Солнцу и Луне, иногда - Удаче и Надежде. Круг и все круглые фигуры - вечности, небесным движениям и сферам. Секторы кругов - фазам Луны, пирамиды и обелиски - огненному принципу и через это - богам Неба. Конус выражает солнце, цилиндр - землю, фаллос и треугольник (символ воспроизведения) обозначают порождение" (из "Очерков Элевсинских Мистерий" М. Уварова).
Элевсинские Мистерии, согласно Гекеторну, пережили многие другие и существовали около четырех веков после Рождества Христова, когда они были запрещены Феодосием (Великим), который грубо разрушил все, что не принималось христианской верой. Об этом величайшем из философских институтов Цицерон сказал, что он учил не только как жить, но и как умирать.
